Женщины и мужчины - Владимир Александрович Дараган
Парень допивает чай, встает.
— Пусть он тогда и сюда приедет для помощи!
И уходит.
Анечка плачет, начинает вынимать яблоки из корзин и раскладывать их на столе.
Мартовская кошка
— Для настоящего кота и в декабре март! А если сейчас и в самом деле март…
Мы стоим с Витькой у фонарного столба, щуримся от яркого низкого солнца и разглядываем проходящих девушек. Витька — блондин с голубыми глазами, баскетболист — нечто среднее между Аполлоном и Падшим Ангелом.
— Вот смотри, как надо знакомиться!
Мимо проходит небесное создание в легком пальтишке и в туфлях на шпильках.
— Девушка, простите, а сколько сейчас времени?
Девушка испуганно отшатывается и долго с изумлением смотрит на Витьку. Тот откашливается и продолжает допрос: «А какая сейчас погода? А как вас зовут? А как нам с другом проехать в Ленинскую библиотеку? А какой у вас номер телефона?».
Наконец девушка приходит в себя, улыбается и говорит:
— Номер у меня простой. Позвоните сегодня вечером по 02 — меня позовут!
Она продолжает свой путь, осторожно ступая между первых весенних луж. Витька медленно возвращается к столбу.
— В марте все кошки — стервы! — философски заключает он.
Таксист
Он рассказал таксисту, что от него уходит любимая. Никто другой не хотел его слушать.
— Тут всегда замешан третий, — сказал таксист. — Если вы ссоритесь, то этот третий в неопределенном будущем, и еще не все потеряно. А если она просто избегает тебя, то этот третий в настоящем. И тут уже ничего поделать нельзя!
Утренняя пробежка
Я жил на даче и каждый день пробегал около километра по дорожке вокруг лесного озера, заросшего ряской и отгородившегося от остального мира жесткими стеблями камышей. Где-то на середине пути я обычно обгонял мужчину лет шестидесяти, бежавшего медленно, глотавшего влажный утренний воздух широко открытым ртом. Одной рукой он придерживал низ живота, а второй периодически вытирал пот с бледного морщинистого лица. Соседи говорили, что он вдовец, живет на окраине поселка, недавно перенес тяжелую операцию и теперь старается быстрее набрать форму.
Однажды я догнал его в тот момент, когда он рассматривал голубую стрекозу, сидевшую на высоком травяном стебле рядом с огромными каплями росы.
— Я знаю, что по утрам бегать вредно, — вдруг сказал мужчина, — но врачи не знают, что только утром я могу увидеть такое чудо.
В конце июня я перестал встречать моего утреннего компаньона. Лишь через две недели я увидел его на платформе в толпе ожидающих электричку. Выглядел он ужасно.
— А как же спортивная форма? — спросил я.
— Не для кого… — сказал мужчина. — Мне сказали недавно, что я зря стараюсь. А для себя я и так доживу.
Ревность
Раз, два, три, четыре…
Вдох!
Раз, два, три, четыре…
Выдох!
Не хватает воздуха. Надо вдох — на раз и два. Выдох — на три и четыре. Вот так лучше!
Сердце сжалось, в груди комок. Не надо об этом думать. Тебе ведь неинтересно, где она! Тебе все равно. Ты идешь к своей цели и дышишь правильно. Если дышать правильно, то сердце отпустит, и комок рассосется. Да что она — одна из миллионов. У тебя есть дела поважнее, чем думать о ней. Вот так: раз, два, три, четыре…
Сейчас поворот направо. Сколько тут людей! Идут и ни о чем не думают. Усталые глаза, серые одежды. Им хорошо. Им все равно, где она сейчас. И тебе должно быть все равно! Пусть живет, как хочет. И с кем хочет!
И ты будешь жить, с кем хочешь. Вот хоть с этой девушкой. Ну что она так смотрит, я ведь первый встречный для нее. Потом она так же будет на других смотреть. А у тебя все начнется сначала. Не нужен тебе никто! Потому что болит сердце, потому что устал, потому что не можешь ничем заниматься. А вот уйдет она, и все встанет на свои места. Но почему она всегда рядом? Почему ты ищешь ее лицо в каждой встречной женщине? Почему ты не в силах взять телефон и позвонить?
Нет, звонить нельзя. Никто не возьмет трубку. Она возьмет попозже, когда приедет домой. Поздно приедет. И будет удивляться, о чем это ты подумал. Ведь она просто…
Дальше будет ложь. Ты это точно будешь знать. Ты не будешь верить ни одному ее слову. Она обидится и прекратит разговор. И все будет еще хуже.
Так, кто это мне машет? Вадим?
— Привет! Нет, я в порядке. Никуда не пропал. Дела, у всех дела. Да, я всегда бледный. Да, надо встретиться и посидеть. Как она? Ты о ком? Не знаю, я давно ее не видел. Да как-то так получилось. У нее дела, у меня дела. Поссорились? Нет… Просто мне не до нее, и ей не до меня. Да не дрожат у меня руки, нет, я не пью… Устал… работа… Ну ладно, увидимся…
Сбился с ритма. Как ты это делал? Раз, два — вдох… Да, вот так. Теперь вперед, еще долго идти, но это хорошо. Но почему так получилось? Ведь сначала все было спокойно. Встречались, расставались… Целовались до одури, а утром ты спокойно шел на работу. И не думал про нее. Вернее, думал, но в прошедшем времени. О том, как было хорошо вчера! У нее такие нежные и ласковые руки. А где она сейчас? Ну… дома, или на своей работе, или с подругами в кафе, или в магазинах… Какое твое дело. Она свободный человек, гуляет, где хочет, встречается, с кем хочет. Главное, что, когда ты ей позвонишь, она будет тебе рада. У тебя к ней теплое отношение, и у нее к тебе.
А с чего все началось? Ты виноват, конечно. Ты ведь такой опытный, такой умелый. А когда выпьешь, то тянет рассказать про свои подвиги. Ну и ляпнул. И она ответила. Конечно, ты знал, что она не девочка, но все это было абстрактно, в прошлом, которого могло и не быть. А она сказала конкретно. Вот так и так. Вот там и еще здесь. И много раз.
И все! Ты сразу возненавидел все места, где она бывала или могла бывать. Ты возненавидел ее квартиру, ее комнату, ее кровать. Ты возненавидел ее работу, диваны на ее работе, все столы и стулья, срочные задания, которые надо заканчивать после шести. Ты ненавидел ее телефон, когда там были только гудки. Или когда там был ее веселый голос. Почему веселый, почему ты не брала трубку, почему сразу не ответила на СМС?
А ей было смешно. Она говорила, что будет теперь ходить с фонарным столбом под мышкой, чтобы хоть знать, к кому ты ее ревнуешь. А тебе было не смешно. Она иногда пропадала целыми вечерами и появлялась только на работе. Подруга? Да, она говорила первое, что приходило в голову. Ты знал, что это неправда, но не хотел ее уличать. Тебе хотелось быть обманутым. Хоть так, неумело, но только не знать. Не знать ничего, а верить её словам, в её улыбку, в её подруг, в её срочные задания. И молчать. Молчать изо всех сил — иначе конец. Все они боятся ревнивых мужчин. Они хотят, чтобы мужчины не ревновали и были добрыми. И ты старался. Ты даже забывал про все, когда ее пальцы гладили тебя по лбу. Ты забывал, когда чувствовал запах ее кожи. Ты забывал, когда чувствовал вкус ее помады на губах.
Но потом ты перестал думать о ваших встречах, перестал вспоминать, как тебе было хорошо. Вместо этого ты думал: а что будет сегодня? Замолчит ли ее телефон? И почему?
Нет, надо это прекращать. Надо идти и глубоко дышать. Вот уже становится легче. Ты не будешь ей звонить сегодня. И завтра тоже не будешь. И больше вообще не будешь звонить. Потому что ты не хочешь слышать долгие гудки вызова и тишину. И этот
